Второе нью-йоркское утро очень похожее на первое. Я просыпаюсь и в темноте пытаюсь нащупать рукой свой телефон, чтобы посмотреть время. 4:30. Спать уже не хочется, но идти некуда, на улице кромешная тьма. Я лежу в каком-то забытьи, иногда задремывая, периодически проверяя не посветлело ли. С рассветом я одеваюсь и тихо выхожу из дома в надежде, что успею вернуться еще до того, как кто-то проснется, и прокрадусь в обратно в постель, будто бы ничего и не было.
В моем мире Манхеттен это совершенно плоский кусок суши, практически искусственный – своеобразная дань архитектурным умениям человека. Каково же было мое удивление, когда дорога от нашей 1 авеню и 96й улицы в сторону централ парка оказалась в горку. За несколько минут я оказываюсь у входа в парк, который открывается в 6 утра, то есть совсем недавно. Изредка встречаются ранние бегуны, но меня не покидает общее ощущение того, что все это здесь и сейчас для меня одной. И хотя я решила в отпуске не тренироваться, это была не тренировка, это было свидание. Я бегу вокруг озера, забегаю в многочисленные узкие тропинки, как раз такие, в которых обычно рано утром бегун находит труп и фильм начинается. В моем кино я нахожу лишь белок, лебедей, птиц и еще парочку бегунов. Собачники, к моей величайшей радости, еще не вышли. Где-то на пути подготавливают столы к сегодняшнему забегу. Я даже рада, что никто не поддержал мою идею участия: пришлось бы ждать, тратить время и делить централ парк еще с сотнями людей. Сейчас же я воображаю будто здесь совсем одна. В голове играет песня It a Neeeew yooork, concrete jungle…
Я бегу и пытаюсь запомнить каждый метр и впитать в себя всю душу раннего Нью Йорка. Такой Нью Йорк – мой Нью Йорк. Ни ночная жизнь, ни театры, ни многочисленные развлечения не дают мне такого удовлетворения и внутреннего спокойствия. Мне даже становится немного неловко за то, что мне так хорошо самой с собой этим утром. Возможно, я бы так бегала часа два, но как потом объяснить остальным, почему они только проснулись, а я уже «в хлам пьяна утренним Нью Йорком.» Решаю, что шести км будет достаточно и оставшиеся два прохожу пешком, предварительно рассчитав маршрут так, чтобы попасть в Joe coffee к открытию в семь. Я беру большой кофе, шагаю по Лексингтон, и сейчас я самая счастливая девочка на Манхеттэне.
Дома я прокрадываюсь в душ. Наш душ стоит особого описания. Это две ржавые и тонкие трубы, которые подведены к кранам. Чтобы получить воду нужной температуры нужно очень долго стараться предварительно замерзнув или ошпарившись несколько раз подряд. Старая клеенчатая шторка, в сторону которой приходится отпрыгивать, вызывает подозрения на предмет плесени и дотронувшись до нее хочется непременно помыть это место мочалкой. Одним словом, очень типичный Манхэттенский душ. Я уже видела такой, когда пару лет назад жила на этой же улице, но West Side.
Дома все спят. Я залезаю обратно в постель. Единственный плюс от джет лага я ощущаю на своем муже. Он встает в 8 или даже в 7 утра и не хочет лечь и умереть или уснуть на месте. Мы решаем снова открыть наше окно и опять вылезаем на лестницу. За соседским окном мы видим кота, который один в один похож на кота из Шрека с глазами тарелками, а вскоре мы видим и хозяйку кота, которая на телефон пытается заснять, как я в трусах лазаю по лестнице над ее окном.
Вероятность появления моего зада в чужом инстаграмме нарушает мою идиллию, хотя вид из ее окна даже интереснее. Вскоре просыпается Вика и мы зовем ее фотографироваться.
А из нашего окна синяя лестница видна!
